Голявкин «В любом деле нужно уметь работать»
Виктор Голявкин «В любом деле нужно уметь работать»
У нас в школе открылась секция бокса. Туда записывали самых смелых. Подающих надежды. Я сейчас же пошёл записаться, потому что давно подавал надежды. Так все ребята считали. После того как я хотел Мишку стукнуть и промахнулся. И кулаком попал в стенку. И кусок штукатурки отбил. Все тогда удивились. «Вот так дал! - говорят. - Вот это удар!» Я всё ходил с распухшей рукой и всем показывал: «Видишь? Вот у меня удар какой! Не выдерживает рука. А то я, пожалуй, и стенку пробил бы!» - «Насквозь?» - удивлялись ребята.
С тех пор за мной пошла слава сильнейшего. Даже после того, как рука прошла. И показывать было нечего.
И вот я пришёл первым в секцию. И записался. И ещё ребята пришли. И Мишка тоже записался.
Начались занятия.
Я думал, нам сразу наденут перчатки и мы будем драться друг с другом. Я всем дам нокаут. Все скажут: «Вот это боксёр!» А тренер скажет: «Эге, да ты чемпионом будешь! Надо тебе шоколад больше есть. Мы попросим у государства, чтоб государство тебя бесплатно кормило. Шоколадом и разными там сладостями. Раз такой редкий талант появился».
Но тренер не дал перчаток. Он выстроил нас по росту. Сказал: «Бокс - дело серьёзное. Пусть все об этом подумают. А если кто из вас по-другому думает, то есть что бокс несерьёзное дело, пусть тот спокойно покинет зал».
Зал никто не покинул. Построились в пары. Как будто бы не на бокс пришли, а на урок физкультуры. Потом разучивали два удара. Махали руками по воздуху. Иногда тренер нас останавливал. Говорил, мы неправильно делаем. И начиналось сначала. Один раз тренер сказал кому-то:
- Вон там, в широченных штанах, что ты делаешь?
Я вовсе не думал, что это мне, а тренер ко мне подошёл и сказал, что я бью левой рукой вместо правой, в то время как все бьют только правой, и неужели нельзя быть внимательней.
Я обиделся и не пришёл больше. Очень мне нужно, думал я, заниматься какой-то глупостью. С моим-то ударом! Когда я стенку могу пробить. Очень мне всё это нужно! Пусть Мишка там занимается. И другие. А я приду, когда будут драться. Когда наденут перчатки. И тогда мы посмотрим. Очень мне нужно просто руками махать! Это прямо смешно.
Я перестал ходить в секцию.
Только Мишку спрашивал:
- Каково? Всё руками машете?
Я всё смеялся над Мишкой. Дразнил его. И всё спрашивал:
- Ну, каково?
А Мишка молчал. Иногда говорил:
- Никаково.
Однажды он мне говорит:
- Завтра спарринг.
- Чего? — говорю.
- Приходи, - говорит, - сам увидишь. Спарринг - это учебный бой. Мы, в общем, драться будем. То есть работать. По-нашему так.
- Ну работай, работай, - я говорю. - Зайду завтра к вам, поработаем.
Захожу в секцию на другой день.
Тренер спрашивает:
- Ты откуда?
- Я, - говорю, - здесь записан.
- Ах, вот оно что!
- Я в спарринг хочу.
- Ну! - сказал тренер.
- Ну да! - сказал я.
- Всё ясно, - говорит тренер.
Он надел мне перчатки. И Мишке надел перчатки.
- Слишком ты боевой, - сказал он.
Я сказал:
- Разве это плохо?
- Хорошо, - сказал он. - Очень даже.
Мы с Мишкой вышли на ринг.
Я размахнулся и как ударю! Но мимо. Я второй раз размахнулся — и сам упал. Значит, опять промахнулся.
Я смотрю на тренера. А тренер говорит:
- Работай, работай!
Я встал и опять замахнулся, как вдруг Мишка мне как стукнет! Я хотел его тоже стукнуть, а он мне как трахнет в нос!
Я даже руки опустил. И не пойму, в чём дело.
А тренер говорит:
- Работай, работай!
Мишка говорит тренеру:
- Мне с ним неинтересно работать.
Я разозлился, на Мишку кинулся и упал снова. Не то споткнулся, не то от удара.
- Нет, - говорит Мишка, - я с ним работать не буду. Он всё время падает.
Я говорю:
- Я не всё время падаю. Я ему дам сейчас!
А он мне в нос как даст снова!
И я опять на пол сел.
А Мишка уже перчатки снимает. И говорит:
- Нет, это просто смешно мне с ним работать. Он совсем не может работать.
Я говорю:
- Ничего нет смешного... Я сейчас встану...
- Как хочешь, - говорит Мишка, - можешь и не вставать, это вовсе не важно...
Похожие статьи:
Виктор Голявкин «Как мы на самолёте летали»
Голявкин «Никакой я горчицы не ел»
Нет комментариев. Ваш будет первым!