Рядом со мной за партой сидит гимназист Костя Палицын.
Перочинным ножом он вырезает на парте какую-то букву. Я смотрю, как ловко и незаметно для учителя он режет ножом.
Я так углубился в это дело, что не слышу, как вызывают меня.
Кто-то толкает меня под бок. И тогда я встаю и растерянно смотрю на классного наставника, который преподаёт русский и арифметику в нашем приготовительном классе.
Оказывается, учитель почему-то хочет, чтоб я прочитал ему стихотворение «Весело сияет месяц над селом».
Первую строчку я бойко произношу, так как я её только что услышал от учителя. Но что дальше, я не знаю. Я просто не знаю этого стихотворения и даже в первый раз слышу о нём.
Со всех сторон мне подсказывают: «Белый снег сверкает».
Запинаясь, я произношу, что подсказывают.
Посматривая на меня, учитель улыбается.
Ученики наперерыв подсказывают мне. Они шепчут со всех сторон. От этого даже не разобрать, что они шепчут — «Крест под облаками, как свеча, горит...»
— Треск под сапогами, — бормочу я.
В классе хохот. Учитель тоже смеётся. И ставит в мой дневник единицу.
Это неприятно. Я всего пять дней в гимназии. И вдруг сразу единица.
Я говорю Косте Палицыну:
— Если будут ставить единицы за всё, что я ещё не знаю, то я много нахватаю единиц.
— Это стихотворение было задано, — говорит Костя. — Его надо было выучить.
Ах, оно было задано? Я не знал. В таком случае это недоразумение.
Мне становится легко на душе, что это недоразумение.