Классный час к 8 марта для старшеклассников
Разработка классного часа для школьников старших классов «8 Марта - Международный женский день»
Цели: раскрыть образ известных женщин разных эпох, показать их роль в истории, поговорить о роли современной женщины, воспитывать чувство уважения к русской женщине.
Оформление: портреты женщин, плакаты, стенгазеты.
Предварительная подготовка: подготовить сообщения о женщинах России.
Ход классного часа
I. Беседа по теме.
- Кого чествуют в этот день? Почему?
- Какое место в истории отводилось женщине?
- Что вы знаете об истории этого праздника? Всегда ли он был радостным и веселым?
- Есть ли у вас в семье какие-то традиции, связанные с праздником 8 Марта?
II. Слово учителя.
Русская женщина - за этим словосочетанием кроется нечто удивительное, сильное, способное повлиять на судьбы других людей, на судьбы государства. История донесла до нас удивительные рассказы о женщинах разных эпох, разного сословного положения: от юродивых до императриц. Но кем бы ни была женщина, какое бы место в обществе она ни занимала, она, прежде всего, оставалась чьей-то женой, дочерью, матерью, сестрой. И эти социальные роли часто имели ведущее значение в ее судьбе.
Что такое история государства? Это, прежде всего, история эпох, смены династий, жестоких войн, политических разногласий, экономических спадов и подъемов и т. д. И во всем этом историческом многообразии именно женщина порой может сыграть ключевую роль, используя свои незаурядные способности, женскую интуицию, теоретическое мышление.
По-разному складывались их судьбы, но каждая из них оставила свой неповторимый след в истории. Сведения о них дают возможность представить различные исторические эпохи, в которых они проявляли себя на разных поприщах: дипломатическом, политическом, духовном. Ум, образованность русских женщин восхваляют и зарубежные источники. Существует много произведений, в которых европейские принцы и короли признавали обаяние русских женщин, посвящали им блестящие литературные произведения.
III. Сообщения учащихся но теме «Русские женщины».
1. Княгиня Ольга.
Имя великой княгини Ольги упоминается всякий раз, когда речь заходит о выдающихся женщинах Древней Руси. Образ ее встает перед нами с начальных страниц «Повести временных лет». Веками ткалось кружево народных преданий о княгине Ольге как о деятельной, мудрой, «вещей» правительнице и защитнице земли Русской.
Осенью 945 г. князь Игорь, «возымя дань» у одного из подвластных Киеву племени - древлян, решил, что она невелика, и снова вернулся за данью «в Дерева». Древляне восстали и убили князя. На основании нормы древнерусского права, согласно которой вдова, если она не выходила вновь замуж, исполняла после смерти мужа его хозяйственные и социальные функции, княгиня Ольга стала полновластной правительницей земли Русской.
Обычай кровной мести, который в столь раннем средневековье был реальностью, заставил Ольгу покарать убийц мужа, но наказанию княгиня придала «государственно-ритуальный характер».
Сначала княгиня приказала казнить послов древлянского князя, которые приехали сватать Ольгу за своего князя. Затем Ольга стала собирать дружину для похода против столицы древлян - города Коростень. Город был осажден, однако жители города стойко выдерживали оборону. Тогда Ольга пошла на хитрость: она предложила переговоры. Жители с радостью согласились заплатить дань мехом и медом, но высказали опасение, что Ольга все-таки отомстит им за убийство мужа. На это великая княгиня ответила, что готова взять дань и в меньшем размере: от каждого дома по три воробья и голубя. Жители Коростеня с радостью согласились на такое условие, не увидев в этом подвоха. Вечером великокняжеское войско отошло от города и встало на ночлег. Однако среди ночи весь город неожиданно запылал. Оказалось, что Ольга приказала привязать к лапкам птиц трут и серу в небольших мешочках. Трут был подожжен и потихоньку тлел. Когда птиц выпустили, они полетели на свои крыши. Соломенные крыши вспыхивали легко и быстро. Людям пришлось спасаться бегством, но за городом их ждало войско Ольги.
С одной стороны, может показаться жестоко такое поведение Ольги. Однако эту ситуацию можно рассмотреть и с другой стороны. Ольга оказалась в безвыходном положении и должна была всем показать, что может постоять за себя и за сына. Ведь без великого князя дружинники могли перейти на службу к другому князю, хотя бы к тому же Малу. И тогда вся держава Игоря рассыплется как карточный домик. В этих условиях княгиня могла лишиться самостоятельности, став женой Мала, а Святослав - даже жизни. У Мала наверняка были собственные дети от других жен.
Жестокостью Ольга доказывала, что способна управлять самостоятельно, что сильна и горда и может покарать обидчиков и бунтарей. Все увидели, что она бесстрашна, хитра и мудра, а значит, может возглавить княжеское войско и выступить против врагов. Кроме того, Ольга отбила охоту у всех подданных поднимать бунт против великокняжеской власти. Единство территории страны было сохранено, преемственность великокняжеской власти обеспечена, и ничто уже не могло угрожать жизни и будущему Святослава.
Далее в летописи идет повествование о государственной деятельности княгини. Ольга, по сути дела, провела первую в истории Руси финансовую реформу, установив фиксированный размер дани («урок»), порядок ее сборов и их систематичность. Реформа коснулась не только Древлянской земли, утратившей независимость (племенное княжение было уничтожено «възложением дани»). В 947 г. с целью распространения власти Киева и новых форм организации взимания поборов Ольга отправилась на Приднепровье и в Новгородско-Псковскую землю.
Интересно упоминание об организации Ольгой становищ и погостов. Как и становища, погосты предназначались для сбора дани, но, удаленные от Киева на многие месяцы пути, они основывались Ольгой как своеобразные «крепостницы», защита которых обеспечивалась «воями». Погосты и становища становились административными центрами и княжеской вотчины, и всего государства.
Деятельность Ольги укрепляла финансовую базу княжеской власти, аппарат княжеского государственного управления, расширяла саму княжескую вотчину. Все это укрепляло и власть киевской княгини, оправдывало ее усилия, направленные на сплочение отдельных земель - «лоскутьев империи Рюриковичей» - в сильное государство на Востоке Европы. Не меч, но мудрость служили ей орудием в осуществлении этого замысла. Экономическое укрепление Киевского государства, последовавшее за административными реформами княгини Ольги, способствовало повышению политического веса Киевской Руси в международных отношениях.
Созданная княгиней Ольгой система управления объективно нуждалась в новой идеологии. Поэтому желание Ольги приобщиться к христианству, вполне объяснимо. Княгиня стремилась получить крещение из рук византийского императора и патриарха именно в столице империи - Константинополе - с целью возвышения собственной власти и укрепления международного авторитета своей страны. С престижностью места и обстоятельств крещения Ольга, по-видимому, связывала надежды и на успех в борьбе с языческой оппозицией.
Княгиня Ольга вошла в тронный зал, где восседал император и присутствовал весь двор, в сопровождении своей многочисленной свиты. «Она шла впереди всех женщин, которые шли позади одна за другой по рангу, и остановилась на том месте, где логофет (распорядитель придворного церемониала) предлагает послам свои обычные вопросы...»
Крещение Ольги в Царьграде - это не эпизод ее личной жизни, не частный вопрос благочестивой женщины, а далеко рассчитанный политический шаг, победа княгини в политическом поединке с главой крупнейшей державы того времени. Ольга была возведена в почетный ранг «дщери» императора, а Константин получил от нее значительную военную помощь.
Русь в ее правление ни с одним государством не воевала. В 964 году Ольга уступила престол совершеннолетнему сыну. Но «възрастъший и възмужавший» Святослав длительное время находился в походах, и во главе государства по-прежнему оставалась его мать. Так, во время печенежского нашествия на Киев в 968 г. Ольга возглавила оборону города.
Судя по летописи, Святослав испытывал к матери почтительное уважение до самой ее смерти. Когда она стала совсем больной, по ее просьбе он вернулся из похода и был с матерью до ее последнего часа. Многое из того, что задумала, но не смогла осуществить Ольга, было продолжено ее внуком, «великим Володимером, хрестившим всю землю Русскую».
Блестящую оценку ее правлению дал историк Н. М. Карамзин. Он писал, что она «мудрым правлением доказала, что слабая жена может иногда равняться с великими мужами».
2. Наталья Гончарова.
Род Гончаровых стал известен еще при Петре I, который высоко ценил парусину и холсты, сделанные на гончаровских заводах. Наталья родилась на следующий день после Бородинского сражения, 27 августа 1812 года - как потом говорила Наталья Николаевна, исторический день лишает ее возможности забыть счет прожитых лет.
Наталья или Таша, как ее называли родные, была настоящим кумиром семьи - самая красивая из детей. Семья возлагала на нее свои надежды: ее выгодный брак мог поправить расстроившиеся дела Гончаровых. Отличительными чертами характера Натальи были предельная правдивость и искренность, чуткое сердце и огромная доброта. Болезненно скромная, мягкая, умная, сдержанная, кроткая, она с детства привыкла находиться в чужой воле, была податлива на чужое влияние и не выносила бурных проявлений эмоций. Все это сочеталось с несомненной красотой - правильные черты лица, тончайшая (43 сантиметра) талия и прекрасная фигура. Таша обладала огромным тактом, была очень уравновешенна и выглядела даже холодной. Именно из-за кажущейся холодности у Натальи, когда она стала выезжать, не было страстных поклонников - хотя она и вызывала фурор своей редкостной красотой.
Александр Сергеевич впервые увидел Гончарову в декабре 1828 года - в ее первый светский сезон. Он тут же ей представился и заметил, что отныне вся его жизнь будет связана с ней. Он напишет:
Когда в объятия мои
Твой стройный стан я заключаю
И речи нежные любви
Тебе с восторгом расточаю,
Безмолвна, от стесненных рук
Освобождая стан свой гибкой,
Ты отвечаешь, милый друг,
Мне недоверчивой улыбкой...
Он стал бывать у Гончаровых, а в апреле 1829 года сделал предложение. Наталья Ивановна ответила уклончиво: мол, Таша еще слишком молода, и надо подождать. Получив отказ, Пушкин пишет одно из самых замечательных своих стихотворений «На холмах Грузии...»:
На холмах Грузии лежит ночная мгла;
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна гобою,
Тобой, одной тобой... Унынья моего
Ничто не мучит, не тревожит,
И сердце вновь горит и любит - оттого,
Что не любить оно не может.
Период жениховства был очень тяжелым. Наталья Ивановна, не скрывавшая своей нелюбви к Пушкину, как могла настраивала дочь против жениха - но Наталья Николаевна, без сомнения, влюбленная в будущего мужа, сделала все, чтобы свадьба все-таки состоялась. Она, спокойная и застенчивая от природы, не позволяла жениху целовать себя, но осмеливалась противоречить матери, с которой ранее не могла и подумать спорить. И свадьба с Натали, которую сам Пушкин называл «своей сто тринадцатой любовью», все-таки состоялась.
Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,
Чистейшей прелести чистейший образец.
Этими словами заканчивается сонет «Мадонна», который Пушкин посвятил своей невесте в 1830 году.
Венчание состоялось 18 февраля 1831 года в церкви Большого Вознесения у Никитских ворот.
В семье появились дети; в мае 1832 года родилась дочь Мария, в июле 1833-го - сын Александр, в мае 1835-го - Григорий и в мае 1836-го - Наталия. Материнство сделало Наталью еще более женственной, изящной, обаятельной.
В Петербурге она была признана первой красавицей. В немалой степени это было заслугой ее тетки по матери, фрейлины Екатерины Ивановны Загряжской, охотно дававшей любимой племяннице деньги на туалеты и обладавшей огромными связями в придворных кругах. Пушкину нравилось то восхищение, которое вызывала в свете его Натали, он вывозил ее постоянно, гордясь красотой жены и в то же время тяготясь ею, обилием поклонников жены. Дань ее красоте отдал сам император Николай. Он открыто ухаживал за Натальей, чем вызвал бешенство Пушкина. Из-за того, что императору хотелось видеть Натали на балах в Аничковом дворце (туда, по традиции, приглашались только избранные, лица с придворными званиями), Пушкину был пожалован чин камер-юнкера: младший придворный чин, который обычно получали выпускники придворных учебных заведений.
Но самой Натали никакие сплетни не касались: ее спокойствие и чистота, абсолютная правдивость и искренность ставили ее вне любых подозрений. До тех пор пока в Петербурге не появился молодой красавец-француз, барон Жорж-Шарль Дантес. Дантес бежал из Франции после падения Бурбонов. По дороге в Россию он познакомился с голландским посланником в России Якобом-Теодором ван Геккереном и так ему понравился, что Геккерен предложил ему поехать в Россию.
С Пушкиным Дантес познакомился летом 1834 года и вскоре стал часто бывать у Пушкиных. Дантес сразу же влюбился в Натали, а в него не менее страстно влюбилась сестра - Екатерина Гончарова. Летом 1836 года Дантес женится на ней. Свадьба состоялась 10 января 1837 года. Екатерина была счастлива. Но Дантес не прекратил волочиться за Натали. Пушкин тяжело переживал сложившуюся ситуацию. Все говорили, что он стал очень нервным, возбужденным, на пего тяжело было смотреть. Тем не менее он настаивал на том, чтобы Наталья Николаевна продолжала выезжать - желая таким образом подчеркнуть, что им нечего бояться сплетен. Он был абсолютно уверен в невиновности Натали, но наглое поведение Дантеса выводило его из себя. На одном из балов гот во всеуслышание говорил скабрезности в адрес Натали - Пушкины тут же уехали, и на следующий день Дантес получил вызов на дуэль.
Дуэль состоялась 27 января 1837 года. О ней знали несколько человек, но никто из них ничего не сказал Натали. Пушкин уехал, когда жена с детьми были в гостях. На Дворцовой набережной Пушкин и его секундант Данзас встретил коляску с Натальей Николаевной - но она, близорукая, их не заметила. Пушкин смотрел в другую сторону, а Данзас не осмелился ее окликнуть...
Стрелялись на Черной речке. Пушкин был ранен в низ живота, упал, но нашел в себе силы выстрелить в Дантеса, ранив его в руку. Когда Александра Сергеевича принесли домой, Натали упала в обморок. Умер Пушкин через два дня. Все это время он, несмотря на страдания, утешал жену, убеждая всех собравшихся в ее полной невиновности. Натали старалась ухаживать за мужем, хотя он не желал, чтобы она видела его мучения, заходила в комнату. 29 января его не стало... Она осталась вдовой в 24 года, с четырьмя маленькими детьми на руках.
Умирая, Пушкин велел жене: «Ступай в деревню, носи траур два года и потом выходи замуж, но за человека порядочного». Наталья Николаевна носила траур более четырех лет, да и потом каждую пятницу - день смерти Пушкина - облачалась в траур, молилась и соблюдала строгий пост. Наталья Николаевна преданно хранила память мужа: берегла его рукописи и письма, которые были у нее сложены в особые папки по датам; заботилась об издании его произведений, своими силами поставила мраморный памятник на могиле мужа в Святогорском монастыре недалеко от родового имения Пушкиных Михайловского.
В конце декабря 1841 года Натали, покупая подарки детям на Рождество, столкнулась с Николаем - и через несколько дней император пригласил ее снова бывать при дворе. Желание императора было равнозначно приказу. И опять начались балы, приемы, победы... Но она отказывалась от всех брачных предложений. Кто-то, как она понимала, сватался не к ней, а лишь к вдове великого поэта, кто-то не смог бы стать достойным отцом ее детям, а дети были для нее важней всего.
Но в 1844 году к Наталье Николаевне посватался кавалергардский офицер, генерал-майор Петр Петрович Ланской. Все, знавшие Ланского, однозначно утверждали, что он никогда бы не связал с нею свою судьбу, если не был абсолютно уверен в ее чистоте и невинности, - его понятия о чести были очень строгими. Ланскому было сорок пять лет, он был очень красив и добродушен. Неизвестно, почему Наталья Николаевна приняла именно его предложение, но в браке с ним она - по своему собственному признанию - наконец нашла свое женское счастье. Император Николай хотел быть посаженным отцом на свадьбе, но Наталья Николаевна настояла, чтобы все было как можно скромнее.
Во втором браке Наталья Николаевна родила еще трех дочерей - Александрину, Софью и Елизавету. Дети теперь составляли главный смысл жизни Натальи Николаевны.
В 1861 году она заболела - легкие. Зимой Наталья Николаевна уехала с мужем и младшими детьми за границу на лечение. Именно там красота ее блеснула в последний раз. Она, после смерти Пушкина всегда одевавшаяся очень скромно, обычно в темные платья, пошла на маскарад и произвела там настоящий фурор. Ей было пятьдесят. А на следующий год Наталья Николаевна, возвращаясь из Москвы с крестин своего внука, Александра Александровича Пушкина, сильно простудилась и через два месяца, 26 ноября 1863 года, умерла. Ее похоронили на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. На ее могиле лежит простая плита с надписью: «Наталья Николаевна Ланская».
Петр Ланской пережил жену на четырнадцать лет. Последние годы он, тяжелобольной, каждый вечер говорил: «Одним днем еще ближе к моей драгоценной Наташе!»
3. Жены декабристов.
Судьба Екатерины Ивановны Трубецкой. Екатерина Ивановна - первая из жен декабристов обратилась к Николаю I с просьбой разрешить ей последовать за мужем. Ее отца, французского эмигранта И. С. Лаваля, знал весь аристократический Петербург. В его роскошном особняке собиралось избранное петербургское общество. Здесь давался бал незадолго до 14 декабря 1825 года, и великий князь Николай Павлович танцевал мазурку в паре с дочерью графа Лаваля, Екатериной Ивановной. 14 декабря великий князь стал императором Николаем I, а декабрист князь Сергей Петрович Трубецкой оказался в Петропавловской крепости и приговорен был к вечной каторге...
Получив разрешение на поездку, Трубецкая выехала в Сибирь 24 июля 1826 года, на другой день после отправки на каторгу мужа. Она даже мысленно не могла представить, что ждет ее в этом крае отверженных, и не знала, что, уезжая, она навсегда расстается со своими родными и друзьями. Отец, прощаясь, спросил: «Увидимся ли мы?» На что дочь отвечала, что детей у нее нет и ее долг - быть с мужем в тяжелые для него дни. Она просила отца простить ее...
Начался долгий и томительный путь. На тысячи верст потянулись перед глазами Трубецкой безбрежные сибирские просторы, часто безлесые и безрадостные. Нужно было проехать десятки верст, чтобы добраться от одного селения до другого. И по этому бескрайнему тракту длинной цепью, звеня кандалами, холодные и голодные шли в Сибирь партии арестантов и каторжников. Чтобы скрасить свою горькую долю и облегчить путь, они пели. Это были печальные, трогательные и надрывные песни, которые русский народ сложил про Сибирь, про каторгу.
В Красноярске заболел провожатый Трубецкой - секретарь ее отца, француз Воше, и она поехала дальше одна.
Трубецкого и Волконского отправили на винокуренный завод в нескольких милях от Иркутска. Вскоре декабристам стало известно, что вслед за ними в Иркутск прибыла жена декабриста Трубецкого - Екатерина Ивановна Трубецкая. С первых дней ее приезда в Иркутск стала налаживаться переписка декабристов с их родными, - в этом, безусловно, ее заслуга. Однако в начале октября стало известно, что Трубецкого, Оболенского, Волконского, Якубовича отправляют на Нерчинские рудники. Екатерине Ивановне не разрешили покинуть Иркутск, ей пришлось долго и упорно объясняться с иркутским губернатором - Цейдлером. Узнав о том, что вслед за декабристами, в Сибирь отправляются и их жены, Цейдлер не знал что ему делать, как себя вести: такого большого количества людей дворянского рода иркутский губернатор у себя не встречал. И 1 сентября 1926 года Цейдлер через генерал-губернатора Лавинского узнал, что по личному распоряжению императора ему надлежало было создать для жен декабристов исключительно жесткие правила. Правила эти не были нигде опубликованы, но, утвержденные Николаем, они приобретали силу закона, они лишали жен декабристов самых элементарных, установленных законом человеческих прав.
Трубецкая настаивала на том, чтобы ей дали разрешение отправиться вслед за мужем. Однако Цейдлер стал убеждать ее вернуться обратно в Петербург. Екатерина Ивановна отказалась, и тогда губернатор зачитал ей документ со всеми ограничениями, которые ждали жену декабриста в Сибири: женщина лишалась всех дворянских прав и привилегий; начальство отказывалось защищать ее от каких-либо оскорблений, насилий, которые могут быть спровоцированы; дети, рожденные в Сибири, поступят в коренные заводские крестьяне; с собой нельзя брать ничего из денежных сумм или ценных вещей и др. Все привилегии, права, доходы возвращались женщинам только после смерти их мужей. Трубецкую эти строгие правила не смутили, она подписала все документы. Однако Цейдлер все медлил с разрешением, так как на этот счет у него были распоряжения императора. Николай I прекрасно понимал, что вслед за Трубецкой в Сибирь отправятся и другие жены, поэтому необходимо было создать такие условия, которые оказались бы невыносимыми для женщин дворянского происхождения. Поэтому месяц за месяцем проходил в этой мучительной борьбе между Трубецкой и Цейдлером. Трубецкая оставалась тверда. Все это время шла переписка с мужем, письма которого укрепляли Екатерину Ивановну. Видя, что ужасы каторги и будущие тяжелые условия не пугают Трубецкую, Цейдлер сказался больным, и Трубецкая долго не могла добиться свидания с ним. Такое положение продолжалось около пяти месяцев со дня приезда ее в Иркутск. Наконец Цейдлер принял Екатерину Ивановну, объявил ей, что разрешает ей дальнейшее продвижение, но только по этапу, вместе с другими каторжниками, под конвоем, предупредив при этом, что люди в пути мрут, как мухи, до места доходит не более одной трети. Трубецкую не остановило и это. Тогда губернатор зачитал еще один документ, ограничивающий права декабристки: не встречаться с мужем чаще двух раз в неделю, не передавать никаких вещей ему, свидания с мужем иметь лишь в арестантской палатке, разговаривать с ним только на русском языке, не продавать своих вещей, вести приходно-расходную запись своих денег и другое. Трубецкая подписала и этот документ.
Декабристы пробыли на Е1ерчинских рудниках около полгода, за это время все они подорвали свое здоровье. Когда Трубецкая впервые за многие месяцы увидела мужа - в кандалах, в грязном, подпоясанном веревкой тулупчике, обросшего бородой, - его вид потряс молодую женщину.
Декабристы очень обрадовались ее приезду, но обстановка и общие условия жизни и тюремного режима мужа и заключенных произвели на женщину тяжелое впечатление. Она поселилась в маленьком домике, который сняла за 3 рубля 50 копеек в месяц с дровами и водой. Ей, выросшей в роскоши, трудно было представить себе, что люди вообще могут жить в таких жалких и убогих жилищах. Это была покосившая хибара со слюдяными окнами и наполовину разобранной крышей. При малейшем ветре дымила печь. Плетень сохранился лишь местами, ворот не было, ставни со скрипом болтались на одной петле. Про хозяйку этой хижины ходили недобрые слухи, и Трубецкой вскоре воочию пришлось убедиться в том, что представляет собой каторга. Заключенные и немногочисленное население края очень скоро оценили простоту, доброту и благородство Трубецкой. Она встречалась с каторжниками во время своих прогулок, была с ними вежлива и добра, давала деньги, всячески помогала. И они все относились к ней с уважением. Но хозяйка дома, в котором жила Екатерина Ивановна, была груба и зла, и каторжники решили обокрасть ее. Они предупредили об этом прислуживавшую Трубецкой девушку и попросили женщин не пугаться, если услышат ночью шум и возню. Они добавили, что Трубецкую не тронут, так как очень уважают ее. Девушка не хотела волновать свою хозяйку и ничего не сказала ей о готовящемся налете. Но поднявшийся ночью шум разбудил Екатерину Ивановну. Дверь в ее комнату оказалась припертой шестом. С большим волнением две одинокие женщины прислушивались к тому, что происходит на половине хозяйки. Воры быстро справились со своим делом, убрали шест и бесшумно удалились. Эту ужасную ночь Трубецкая долго не могла забыть.
Судьба Марии Николаевны Волконской. Мария Николаевна выехала из Петербурга через полгода после Трубецкой. Она была дочерью прославленного героя 1812 года, генерала II. Н. Раевского. Ранние девичьи годы Марии Николаевны овеяны нежной и глубокой дружбой с Пушкиным. Считается, что строки из «Бахчисарайского фонтана»:
Твои пленительные очи
Яснее дня, чернее ночи
поэт посвятил именно Марии Раевской. Ей же была посвящена поэма «Полтава», ее профиль часто встречается на рукописных страницах Пушкина.
Летом 1824 года у Раевских собрались гости. Сияя молодостью и красотой, Мария Раевская сидела за клавикордами. Стройную, с горящими глазами и смуглым цветом лица брюнетку с гордой, плавной походкой называли в кругу друзей «девой Ганга». Сама себе аккомпанируя, она пела какой-то романс и, подняв голову, неожиданно встретилась глазами со стоящим у дверей высоким, стройным генералом. Это был князь Сергей Григорьевич Волконский - прославленный герой Отечественной войны 1812 года, в семнадцать лег командовавший полком, к двадцати пяти годам он принял участие в пятидесяти восьми сражениях. Он часто стал бывать у Раевских. Храбрый на поле боя, он робко держал себя в присутствии Марии Николаевны. Решив связать свою судьбу с Марией Раевской, он просил своего друга М. Ф. Орлова выяснить, может ли он надеяться на успех. Получив положительный ответ, Волконский сделал официальное предложение. Отец, пригласив однажды дочь к себе в кабинет, сказал: «Я уже дал свое согласие. Князь - прекрасный человек, из хорошей семьи, я уверен, ты будешь с ним счастлива. Через месяц свадьба».
Так Мария Николаевна стала княгиней Волконской. Ему было тогда тридцать шесть лет, ей - не было и девятнадцати. Молодая девушка и понятия не имела о существовании тайного общества, членом которого был ее муж.
Приближалось 14 декабря. Волконский был сумрачен и озабочен. В душе Марии Николаевны начинали зарождаться смутные подозрения. Однажды ночью муж разбудил Марию и стал сжигать какие-то документы. Напуганная, на последнем месяце беременности, Мария Николаевна помогала ему. Она не стала его ни о чем спрашивать, но сердцем поняла, что дело идет о чем-то очень серьезном. Муж отвез ее вскоре в киевское имение родителей, а сам уехал. 2 января 1826 года у нее родился сын Николенька. Через три дня приехал Волконский, повидался с женой и ребенком и уехал. Позже семья Раевских узнала, что Волконский арестован. В апреле 1826 года Мария Николаевна едет в Петербург. Там она встречается с мужем в тюрьме во время следствия, там она узнает о решении царя отправить декабристов на каторгу. Она тут же подает прошение с просьбой разрешить ей ехать в Сибирь. Родители с гневом отнеслись к такому решению дочери, но Мария стояла на своем. Отец вынужден был смириться и благословить дочь. Мария Николаевна чувствовала, что никогда больше не увидит своего отца, что она умерла для семьи. Она стала на колени перед колыбелью сына, которого ей не разрешили взять с собою, и весь вечер играла с ним. Наутро, оставив ребенка на попечение свекрови и невесток, выехала в далекий сибирский путь... Перед отъездом заказала известному тогда художнику П. Ф. Соколову и увезла с собою в Сибирь портреты отца, матери и свой собственный, с ребенком на руках.
В феврале 1827 года Мария Николаевна приехала в Сибирь. Ее так же пытался отговорить Цейдлер, но безуспешно. Прибыв на Нерчинские рудники, она тут же кинулась искать своего мужа. Позже она так опишет свою встречу с ним: «В первую минуту я ничего не видела - так там было темно. Сергей бросился ко мне; лязг его цепей поразил меня. Я не знала, что он закован в кандалы. Я поняла силу его страданий. Вид его кандалов так взволновал и растрогал меня, что я бросилась перед ним на колени и поцеловала сначала его кандалы, а потом и его самого». Начальник рудников Бурнашев, стоя на пороге, остолбенел от изумления.
Жизнь в Сибири. Вдвоем женщинам было легче переносить тяготы сибирской жизни и улучшать каторжный быт своих мужей и их товарищей. Обе они тайно переписывали и отсылали их письма к родным, чинили их платье и белье, готовили и приносили им в тюрьму пищу. Кроме того, женщины поддерживали теплые отношения со всеми каторжанами. Обстановка и общие условия на рудниках угнетали. Не по часам, а по звону кандалов жены узнавали, что уже пять часов утра и их мужья отправляются на работу. Лишь живя здесь, в покосившейся крестьянской хижине, под которой «во глубине сибирских руд» работали их мужья, они познали, на что обрекли себя, уехав за тысячи верст в Сибирь. Но они не раскаивались в том, что приехали сюда. Волконская, которой было двадцать лет, никогда не высказывала грусти. Мягкая и обаятельная, она была любезна и приветлива с товарищами мужа и со всеми окружавшими ее, но горда, взыскательна и непреклонна во взаимоотношениях с комендантом и тюремщиками. При таких условиях сам начальник рудника Бурнашев вынужден был сдерживать себя. Декабристы же почувствовали, что они не одиноки.
Декабристы положили в Чите начало развитию огородничества. У жен декабристов были собственные огороды, а на тюремной территории большое место было отведено под посадки картофеля, репы, моркови. Позже появились огурцы, которых местные жители и не знали до этого. В парниках выращивали даже арбузы, дыни, цветную капусту, спаржу.
В 1828 году декабристам разрешили снять кандалы. Многие оставили их, чтобы позднее сделать из них кольца и браслеты для жен.
Одна за другой в Читу приезжали жены декабристов: А. Г. Муравьева, Н. Д. Фонвизина, А. И. Давыдова, Е. П. Нарышкина, А. В. Ентальцева, француженка Полина Гебль (жена декабриста И. А. Анненкова), А. В. Розен, М. К. Юшневская, француженка Камилла Ле-Дантю (жена декабриста В. П. Ивашева). Эти одиннадцать женщин, столь разные по характеру, оказавшись в новых для них условиях, сумели удивительно дополнить друг друга. В пустынной и безрадостной Сибири они похоронили свою молодость, свои лучшие годы, но их высокий подвиг любви и самоотверженности приобретал большое общественное значение. Общее горе объединило женщин. Все они были охвачены заботами о судьбе своих мужей и их товарищей. Это была небольшая, но очень дружная семья. Ни разу между ними не было ни ссор, ни малейших недоразумений.
Жены писали письма родным остальных товарищей, так как заключенным запрещалось посылать письма. Больше всего писем, иногда по двадцать-тридцать, почтой или оказией отправляли Волконская и Трубецкая. Многие письма шли на имя матери Сергея Григорьевича Волконского, а дальше - уже по назначению.
Положение Марии Волконской было крайне тяжелым в Сибири. Родные осуждали ее за отъезд, ее мать и братья не писали ей писем, отец простил своего зятя только перед своей смертью. Поддержку она получала только от своих сестер - Екатерины и Елены. А в начале 1828 года ее ждал удар - умер ее первенец - сын Николенька, оставшийся у бабушки в Петербурге. Через год после смерти Николеньки, Волконская получила от отца написанную Пушкиным «Эпитафию младенцу кн. Н. С. Волконскому»:
В сиянии и в радостном покое,
У трона вечного творца,
С улыбкой он глядит в изгнание земное,
Благословляет мать и молит за отца.
Отец сообщал, что эти строки будут вырезаны на надгробной мраморной доске Николеньки.
Вскоре Марию постиг новый удар - 14 сентября 1829 года скончался ее отец - Николай Николаевич Раевский. 1 июля 1830 года у нее родилась и в тот же день умерла дочь Софья.
В августе 1830 года декабристов перевели во вновь выстроенную тюрьму в Петровском заводе. В Петровском заводе жизнь каждой из жен сложилось по-разному, но все жили дружно, во всем помогали друг другу, и тем сглаживали печаль и тяготы. Несколько небольших деревянных домиков, выстроенных женами декабристов, явились своего рода женским отделением тюрьмы Петровского завода. Вскоре мужьям разрешили поселиться в домах их жен.
В семье Трубецких родился сын, но он скоро умер.
10 марта 1832 года у Волконской родился сын Михаил. Вся жизнь в Петровском заводе у нее теперь посвящена сыну, а затем и родившейся 28 сентября 1835 года дочери Елене-Нелли. Свое счастье Волконская находит в детях и в дружной семье декабристов.
В 1836 году декабристы начали получать разрешение на поселение.
Трубецкие были отправлены на поселение в село Оёка, недалеко от Иркутска. Екатерина Ивановна часто переписывалась с родными, но ни отец, граф Лаваль, ни мать - вообще никто из близких не сделал попытки посетить ее в изгнании. Кроме двух мальчиков, умерших в детском возрасте, у Трубецких в Сибири родились еще четверо детей. Все пережитое за долгие годы каторги и ссылки тяжело отозвалось на здоровье Трубецкой. Она долго болела и 14 октября 1854 года на руках у мужа скончалась в Иркутске. Ее похоронили в ограде иркутского Знаменского монастыря. Пройдя рука об руку с мужем тяжкий двадцативосьмилетний путь каторги и ссылки, Трубецкая всего двух лет не дожила до того дня, когда декабристам и их женам разрешено было наконец вернуться в Россию. Трубецкой тяжело пережил смерть жены и вскоре с младшими детьми уехал из Иркутска к старшей дочери, Александре, жившей в То время с мужем в Кяхте.
Волконские поселились в селе Урике, под Иркутском. Их дом оставался местом, куда съезжались многие декабристы. Однако сам Сергей Григорьевич сильно изменился. Большую часть времени он проводил среди крестьян. Мария Николаевна занята была воспитанием своих детей. В 1849 году сын Михаил окончил иркутскую гимназию и поступил на службу к генерал-губернатору. Дочь Нелли вышла замуж за чиновника Молчанова, но брак оказался неудачным: ее мужа вскоре арестовали за какие-то махинации, и вскоре он умер. Дочь уехала в Петербург, где жила в семье сестры декабриста, вдовы министра императорского двора и фельдмаршала, Софьи Григорьевны Волконской.
В 1851 году Софья Григорьевна Волконская посетила своего брата и других декабристов в Иркутске. Ее встретили торжественно. Нелли сопровождала С. Г. Волконскую повсюду. В доме Волконских опять собираются друзья, их жены, проводятся концерты, на которые начали приезжать из России именитые музыканты.
Освобождение. Освобождение декабристов последовало осенью 1856 года. В Москве в служебной командировке находился Михаил Волконский. Именно ему суждено было первому узнать о помиловании императора Александра II и привезти в Иркутск долгожданный для декабристов и их жен манифест. По-разному сложилась жизнь у оставшихся декабристов после освобождения.
М. Н. Волконская, вернувшись в Москву из Сибири, болела и вскоре получила разрешение выехать на лечение за границу. Ее сопровождала дочь - Елена (Нелли) Сергеевна. Через год, по их ходатайству, разрешен был выезд за границу и С. Г. Волконскому. Но он был уже очень болен. Ему разрешили побыть за границей не более тех месяцев. В связи с болезнью жены и своей собственной он несколько раз обращался к царю об отсрочке.
М. Н. Волконская очень изменилась. Все пережитое в ссылке наложило на весь ее облик строгую печать времени. Но лицо ее было одухотворено особой внутренней красотой. Романтическая и героическая в красоте своего подвига, она смотрела сейчас на жизнь своими большими глазами из глубины перенесенных страданий. Уезжая из России, она даже не была уверена, что вернется, и взяла с собою в мешочке горсть родной земли.
За границей они встретили А. И. Герцена, Н. И Тургенева. На вопрос друзей - жалеют ли они о перенесенных страданиях, и построили бы свою жизнь иначе, если бы им предложили начать все снова - Волконские ответили: «Нет!». И так ответили бы все вернувшиеся из Сибири декабристы и их жены. Волконские находились в Париже в день падения крепостного права - 19 февраля 1861 года. Сергей Григорьевич плакал, стоя в церкви, и говорил, что это были самые счастливые минуты в его жизни.
Париж, Ницца, Рим, Женева, Флоренция... Легко представить себе это сказочное путешествие Волконских после тридцатилетней каторги и ссылки. Здесь они присутствовали на двух свадьбах: их овдовевшая дочь вторично выходила замуж и женился сын Михаил.
Вернувшись в Россию, Волконские начали ходатайствовать перед императором о возвращении Сергею Григорьевичу всех знаков отличия, которыми он дорожил и которые заслужил в военных действиях 1807-1812 гг. Ходатайство было удовлетворено, однако носить их долго ему не пришлось: в то время Волконскому было уже семьдесят пять лет.
Лето 1863 года Волконский проводил близ Ревеля, в семье сына. В это время в имении Волконского, Вороньках Черниговской губернии, в семье дочери тяжело заболела и умирала жена его, Мария Николаевна. Не будучи в состоянии из-за болезни выехать к ней, Волконский писал детям: «...как жена, как мать - это неземное существо, или, лучше сказать, она уже праведная в этом мире. Смысл ее жизни в самопожертвовании для нас...»
10 августа 1863 года Волконская скончалась. Ей было пятьдесят восемь лет. Волконский тяжело пережил смерть жены. Болезнь лишила его возможности свободно ходить, а через год он мог передвигаться только в коляске.
Благодаря стараниям дочери - Нелли Волконской, сохранились многие письма, личные вещи Волконских и их друзей, еще и еще раз напоминавшие нам о том удивительном и беспримерном подвиге, который совершили первые революционеры - декабристы и их жены.
4. Галина Павловна Вишневская — выдающаяся русская оперная певица. Чудом выжила в ленинградской блокаде. После войны работала в ленинградской областной филармонии. Однажды врачи ей поставили диагноз - туберкулёз.
Из воспоминаний: «Врач сказал, что положение особенно опасно из-за того, что я очень молода: может начаться скоротечный процесс. Нужно наложить пневмоторакс, то есть поддуть, сжать лёгкое - иного выхода нет... Муж понимал, что пневмоторакс - конец моей певческой карьере. Сама же я - оттого, должно быть, что болезнь свалилась на меня гак внезапно,- совершенно не понимала всей серьёзности моего заболевания и была уверена, что через какой-нибудь месяц буду совершенно здорова. Кровать мне поставили в кабинете врача, и я уснула, полная оптимизма.
Утром пришли угрюмые, молчаливые санитарки, надели на меня отвратительный, из серой фланели, халат. Когда я посмотрела на себя в зеркало, мне вдруг почудилось, что на мне - саван. Я не испугалась - растерялась только. Это была не я, передо мной стояла совсем другая женщина, словно осыпанная серым пеплом. Мне послышалось холодное дыхание смерти... Чтобы не остаться одной, я поскорее вышла из комнаты.
В коридоре стояли покрытые клеёнкой столы, и за ними в мёртвой тишине сидели люди, все одетые в эти ужасные серые халаты, будто специально предназначенные, чтобы создать атмосферу смертельной безысходности. Все медленно ели свой убогий завтрак. Я села за стол. Боже мой, кругом такие несчастные, серые, исхудалые лица. Мужчины, женщины, должно быть, уже долгие годы страдающие туберкулёзом, все - много старше меня. С какой жалостью они на меня смотрят!.. В их глазах я читала свой приговор, ясно видела моё будущее.
Только теперь я поняла весь трагизм моего положения, и леденящий ужас пополз к сердцу.
Пожилая женщина, сидевшая напротив меня долго на меня смотрела и вдруг громко заплакала. Чувствуя, что начинаю задыхаться от слёз, я выскочила из-за стола и убежала в свою комнату. Сбросила халат - будто костлявую руку стряхнула с плеча. Нет, нет, немедленно домой - и если мне суждено умереть, Господи, - пусть не здесь, только не здесь!
Вечером того же дня я возвращалась поездом в Ленинград и, приехав домой, буквально упала на постель, почти без памяти от слабости.
В больнице консилиум врачей, осмотрев меня, единогласно решил: немедленно пневмоторакс - начался скоротечный процесс. Значит, мне выносят смертный приговор.
- Доктор, может быть, можно обойтись без этого? Ведь я певица!
- Дорогая моя, сейчас вам нужно думать не о пении, а о жизни. Я вижу, что вы не понимаете всей опасности своего положения, и поэтому обязан прямо сказать: счастье будет, если пневмоторакс вам поможет. У вас, попросту говоря, скоротечная чахотка, и я не могу гарантировать вам жизнь.
И вот я - на операционном столе. Мысли мелькают, как молнии: «Поддуть лёгкое - конец пению, без пения мне не жить, значит, конец жизни...»
Вижу - идут приготовления... врач держит большую трубчатую иглу... Спиртом протирают мне левый бок...
«Пытаться сохранить жизнь, чтобы влачить жалкое существование, не петь, никогда не петь, превратиться в те серые халаты... серые халаты... Да ни за что на свете! Лучше умереть!»
С криком: «Не трогайте меня, не смейте, не смейте!..» - я соскакиваю с операционного стола, расталкиваю врачей и бегу прочь...
С меня взяли подписку о том, что я отказалась от назначенного лечения, что всю ответственность за последствия своего решения беру на себя, и я вернулась домой.
На меня нашла апатия, я не сопротивлялась болезни: мне хотелось только тишины, только дремать и ни о чём не думать. Есть я не могла: даже если брала кусок в рот, мне было его никак не проглотить - такое отвращение к пище. Конечно, я надорвала свой организм: блокада, голод, роды и смерть ребёнка, работа, работа - спектакли, концерты, в холодных, не отапливаемых помещениях...
Я лежала и будто в первый раз в жизни отдыхала: не надо никуда ехать, нигде выступать... только бы никто не входил в комнату, только бы со мной никто ни о чём не говорил... Мне было спокойно, ни морально, ни физически я не страдала. Я так устала...
Конечно, я быстро двигалась к смерти - летом 1951 года, в белые петербургские ночи, когда всё нереально: застывшие сады и парки, величественные, имперские проспекты и площадь и весь этот ослепительной красоты город-призрак, устремлённый в бездонное, белое небо, таинственный и завораживающий... Умереть в нём совсем не страшно: только закрыть глаза и перестать дышать... И будет легко.. .легко...
Захотелось перечитать Тургенева. «Ася», «Вешние воды», «Первая любовь» - какие изумительные, поэтичные описания нашей дивной русской природы, какие возвышенные человеческие чувства! У меня кровь прилипает к щекам. Неужели бывает такая любовь? И с бьющимся сердцем я мысленно уже иду рядом с героинями моих любимых книг - быстрее, быстрее - по великолепному заросшему парку «Дворянского гнезда»... За моей спиной развевается плащ... бушует гроза, сверкают молнии, но я бегу, мне не страшно, меня в беседке ждёт он...
Слёзы льются потоком из моих глаз, падают на любимые страницы; задыхаясь от волнения, я ни на минуту не могу оторваться от сладостных переживаний.
И вдруг мне захотелось встать. Не может быть, что я должна умереть, - я так молода, как героини этих книг. Я хочу быть! Хочу жить! Я словно увидела впереди яркий свет и пошла к нему. С этого дня я начала бороться за жизнь.
Я через силу, преодолевая отвращение, стала есть - пила тёплое растопленное свиное сало, мёд с маслом, выпивала до 10 сырых яиц в день. Тогда только появился стрептомицин, но в аптеках его не продавали - нужно было доставать на чёрном рынке за бешеные деньги...
Марку (муж) с большим трудом удалось достать путёвку в туберкулёзный санаторий под Ленинградом, и он отвёз меня гуда на два месяца. Санаторий стоял в сосновом лесу и мало напоминал больницу, хотя, иногда ночью оттуда вывозили умерших.
Там начали мне делать инъекции стрептомицина по два раза в день. Он был тогда плохо очищенным, уколы поэтому - страшно болезненными. Когда мне сделали последний, 120-й укол, на мне живого места не было - всё тело в синяках и опухолях: лекарство плохо рассасывалось. Мне повезло, что у меня не было аллергии. Стрептомицин и спас мне жизнь.
Наступило заметное улучшение, но врачи категорически запрещали мне петь, а я уходила в лес и пела. Я чувствовала, как с каждым днём наливаюсь жизнью, и мне хотелось кричать об этом на весь мир; мне хотелось петь, любить - ведь мне было только 23 года! Я разжигала костёр и пела над ним Марфу из «Хованщины»: «Силы потайные! Силы великие! Души, отбывшие в мир неведомый! К вам взываю!» В эти минуты я чувствовала себя владычицей мира.
То, что со мной произошло, врачи считали чудом: исчезли палочки Коха, затянулась каверна. За два месяца я поправилась на 16 килограммов, знакомые не узнавали меня на улице - так я изменилась внешне. А ещё через месяц я уже в концертах - не было денег, мы влезли в долги, продали всё, что можно, чтобы платить за стрептомицин.
Первое время я старалась не перегружаться, береглась от простуды, - а потом всё опять пошло, как прежде: в машину - и пошёл!.. на том свете отдыхать будем...
Когда я снова пришла к Вере Николаевне (музыкальный педагог), сильная, пополневшая, - голос прямо рвался наружу, меня понесло, как на крыльях. Вера Николаевна сказала мне:
- Не слушай врачей. Начинай заниматься. Правильное дыхание и пение на дыхании поможет тебе вылечиться навсегда.
Так оно и случилось...
Всё! Свершилось!!! Я стала артисткой одного из лучших театров мира! Мне было двадцать пять лет».
IV. Беседа по теме.
- Какими качествами обладали эти женщины? Что делало их сильными?
- Какими качествами должна обладать современная русская женщина?
- Какие роли выполняет современная женщина?
- Можешь ли ты назвать женщин, для которых главным в жизни является:
а) семья, дети;
б) общественная деятельность, политика;
в) карьера в шоу-бизнесе?
- Какую женщину можно назвать сильной, неповторимой личностью? В качестве примеров назови женщин и общероссийского масштаба, и женщин, живущих в вашем регионе.
- Назовите фильмы, в которых вы увидели таких женщин. Как зовут этих героинь?
V. Заключение.
- Какие качества для вас являются самыми важными в человеке?
- Какие качества вы хотели бы в себе развивать?
Похожие статьи:
Классный час на 8 марта в 5 классе
Международный женский день во 2 классе. Сценарий
Внеклассное мероприятие к 8 марта, 10-11 класс
Нет комментариев. Ваш будет первым!